Будущее Союзного государства, юбилей Великой Победы, сохранение исторической памяти, борьба с коронавирусом, ситуация в Украине. Президент дал большое интервью межгосударственной телерадиокомпании «Мир». Предлагаем вниманию читателей фрагменты этого содержательного разговора, полная версия которого выйдет в эфир в ближайшее время.



МТРК «Мир» давно договаривалась об интервью с Александром Лукашенко. Приехать в Минск должен был председатель компании Радик Батыршин. Однако планы скорректировали из-за распространения коронавируса. Россия закрыла границы и ушла на карантин. Поэтому в качестве интервьюера выступил руководитель белорусского филиала компании Владимир Перцов. Естественно, среди прочих во Дворце Независимости звучала и тема борьбы с вирусной инфекцией. Но поскольку беседа проходила в День единения народов Беларуси и России, говорили и о будущем белорусско‑российских отношений. Александр Лукашенко обратил внимание в этом контексте на главное:

— У нас есть Договор о создании Союзного государства. Ни от одного пункта этого договора мы не отказываемся… Мы готовы идти по этому договору, но железобетонный принцип — равные условия для людей, предприятий, государств.



На равноправной основе. Только так!

Настоящая интеграция не терпит «имперских замашек» и каких‑либо делений по экономическим, территориальным и прочим признакам. Наша страна готова обсуждать любые спорные вопросы союзного строительства. Условие одно: все решения должны приниматься на равноправной основе. Даже по таким чувствительным пунктам союзного договора, как, например, единая валюта. Александр ­Лукашенко обозначил принципиальную позицию:

— Мы не против единой валюты, но только это должна быть нейтральная валюта. Это не белорусский рубль, не российский. И даже я когда‑то говорил: ладно, не вопрос, какой это будет рубль. Вопрос в том, где будет эмиссионный центр. И даже не где, а кто будет управлять эмиссионным центром. Это будет на равных или (поскольку Россия большая) она будет управлять своим рублем, а мы свой ликвидируем и к ним присоединимся? Мы это уже проходили в первые годы после распада Советского Союза. Когда нас просто выкинули из рублевой зоны и в конце концов мы остались с советскими рублями. Они ввели российский рубль, а мы потом рисовали «зайчики». Я не хочу это повторять. Это во‑первых. А во‑вторых, где же тут тогда будет наш суверенитет?

Договор есть, и его надо исполнять, несмотря ни на какие внешние факторы. Пока же, по словам Александра Лукашенко, получается наоборот:

— Сейчас все нарушено, а коронавирус нарушил и последнее, самое главное, — равные условия для людей. У нас же всегда говорили, что друг познается в беде. И если надо было России что-то предпринять, вы хотя бы посоветуйтесь. Хотя бы нас предупредите по-серьезному, что вы закрываете границы, что белорус в России иностранец с какого-то момента и так далее. Я понимаю, если бы там возникла какая-то жуткая ситуация и надо было срочно принять меры. Но логики ведь не было тогда. В Беларуси ситуация была не хуже, чем в России, — значительно лучше. Я настаиваю, что и сегодня не хуже. Во-вторых, зачем отрезать от этого Союзного государства ту основную часть, где нет проблем. И в то же время они внутри страны (а Россия огромная) не поделили на части, чтобы перекрыть движение людей и носителей коронавируса. Это обычное было головотяпство. А как насчет формулы «друг познается в беде»? — задал резонный вопрос Александр ­Лукашенко.


После закрытия Россией границ на пункте пропуска «Редьки — Красное» нет привычного оживления.
ФОТО АНТОНА СТЕПАНИЩЕВА.

От неравных условий хозяйствования страдают прежде всего предприятия. Как может, к примеру, МАЗ конкурировать с КамАЗом, если цена на природный газ в России до недавнего времени была в два‑три раза ниже, сказал Президент: 

— Еще в конце прошлого года они нам подсунули этот договор — 127 долларов (меньше не можем) за тысячу кубов. И плюс 20 долларов мы им платим за «Белтрансгаз», который они купили у нас. 147 долларов. Украине продают примерно по такой цене. Сегодня уже в Европе цены нет такой. Уже 80 долларов в Германии. Так туда же еще качать, а это главные затраты. Это значит, для Беларуси фактически цена получится с учетом логистики около 40 — 45 долларов. А нам говорят: 147 плати.

К началу года не получилось договориться по нефти. Компании Михаила Гуцериева были единственными, кто поставлял в Беларусь российскую нефть. Нашей стране пришлось заниматься поиском альтернативных источников углеводородов. Теперь ситуация на мировом рынке энергоносителей изменилась, и в России всполошились. От Президента по этому поводу справедливый упрек: 

— Они всегда настаивали: мол, идите с компаниями договаривайтесь и поставляйте. Что они сделали сейчас, когда жареный петух клюнул? Нет, сейчас мы (российская сторона. — Прим. ред.) будем определять, какие компании вам будут поставлять нефть. Позвольте, вы рыночники. Вы всегда нас толкали с ними (компаниями. — Прим. ред.) договариваться по‑рыночному. Почему вы должны определять? Мы деньги платим — проведем тендер, конкурс: кто выиграет, тот и будет поставлять. 



Базовые вопросы интеграции

Среди вопросов, требующих скорейшего разрешения, Глава государства назвал также существующие до сих пор квоты для белорусских дальнобойщиков и барьеры в поставках нашей сельхозпродукции на российский рынок. О какой единой валюте, едином Налоговом кодексе можно говорить, если не сняты с повестки дня базовые вопросы интеграции. Вот что сказал Александр ­Лукашенко:

— Давайте решим эти вопросы на определенных принципах, которые заложены в договоре. Мы не требуем ничего лишнего. Главный принцип — равноправие, равные условия.

Да и для России такое решение будет только в плюс. Ведь многие российские предприятия завязаны на белорусское финишное производство.

— Для МТЗ мы под 70 процентов комплектующих, сырья покупаем в России, — привел пример Глава государства. — Я спрашиваю Путина: чей трактор? Так же и по другим вопросам. Поэтому не надо говорить, что нам чего‑то подарили. Поддержав нас, вы поддержали себя. Примерно 40 миллионов человек, если с семьями брать, так или иначе связаны в России с предприятиями, которые по кооперации работают с белорусскими. Так какой тут ущерб?

Что касается дальнейшей работы по реализации Договора о создании Союзного государства, Президент отметил, что дорожные карты согласованы по многим направлениям. При этом позиция белорусской стороны неизменна: брать друг у друга лучшее, совершенствовать и применять у себя.

— Политические вопросы (так называемая 31‑я карта, Парламент, органы власти), мы понимаем, что сегодня об этом не договоримся. И мы с Президентом Путиным условились, что ее вообще в сторону откладываем и сейчас эти вопросы не обсуждаем, — сказал белорусский лидер.



Попытка переделить мир

Разумеется, не осталась в стороне и злободневная тематика, связанная с коронавирусом. Отвечая на вопрос о его влиянии на мировые и информационные процессы, Глава государства не исключил вероятности того, что пандемия — это попытка переделить мир без войны:

— Сегодня уже многие задумываются над главным вопросом: что будет после пандемии коронавирусной инфекции? А не кажется ли, что сильные мира сего без войны (Макрон это уже войной назвал), через этот так называемый коронавирусный психоз, инфодемию в том числе, хотят переделить мир?

К слову, буквально на днях Генсек ООН Антониу Гуттериш озвучил предложение создать денежный фонд в размере 10 процентов мирового ВВП для борьбы с коронавирусом. Твердое убеждение Александра ­Лукашенко: эти напечатанные деньги — пустые:

— Кто получит эти триллионы, у кого они останутся? Не получится ли, что богатые станут богаче, а бедные — беднее? Получится. Нас толкнули к тому, что мы должны остановиться, сидеть и проесть те скудные валютные запасы, которые у нас есть. Нельзя сказать, что даже в России они огромные. Это для России ничто — сидя, на год не хватит. Точно так и у нас. И тогда, напечатав 10 процентов ВВП, к нам придут те, кто «на ногах», и скажут: нате вам понемножку, но вы будете делать то, что мы скажем. Вот так может быть переделен мир.

Именно поэтому Президент настаивает на том, чтобы работали предприятия, а люди продолжали жить своей жизнью:

— Потому что я представляю, что будет с нами после этой пандемии, если мы остановимся, как многие: литовцы, латыши и прочие. Они выстоят. У России есть нефть и газ, в которых сегодня нуждается весь мир. У Китая — огромные мощности в экономике. В Америке — печатный станок: два триллиона вбрасывают, еще два на подходе.

Здесь Александр ­Лукашенко очень откровенен. Его беспокоит будущее страны, поэтому он пытается смотреть на ситуацию дальше и комментирует этот момент гораздо шире:

— Сегодня все уже отвечают: после пандемии мир будет другим. И я с этим согласен. Но где будет наше место в этом мире? Вот для меня главный вопрос. 

Далее Президент отметил:

— Не коронапсихоз, не инфопандемия. Это есть, но месяц‑два — и пройдет. Останется вопрос: где наше место? И такой вопрос возникнет для всех. И для богатых ресурсами Казахстана, Туркменистана, Таджикистана, еще больше — для Армении и Кыргызстана, Украины и для Науседы (Президент Литвы Гитанас Науседа. — Прим. ред.), который сегодня пытается поставить под сомнение политику Президента Беларуси. Боюсь, чтобы нас не переделили без войны.



Действовать надо точечно

Позиция Беларуси и лично Александра ­Лукашенко по поводу пандемии сегодня многих не устраивает, из‑за чего на нас начинается давление. Однако критикам стоило бы получше присмотреться к положению вещей:

— Слушайте, если бы было так у всех, как в Беларуси, по борьбе с этими вирусными заболеваниями и там не забывали бы о том, что есть и сердечники, и онкология, травматология, есть просто пневмония — сезонная болезнь очень сильная… Наверное, не было бы таких проблем. Я не хвастаюсь. Может, в какой‑то степени оправдываюсь, что мы не меньше с вирусами (боремся. — Прим. ред.), не только с коронавирусом. Конечно, мы на это реагируем. Но мы не забываем, что вирусов у нас сейчас, как обычно, море.

К слову, своего коронавируса в стране нет и не было, все случаи завозные. Сам Президент на коронавирус не проверялся и привычный график не менял, однако продолжает следить за своим физическим здоровьем. В целом Александр ­Лукашенко призвал не допускать паники и спокойно действовать в сложившейся обстановке. Тем более что в стране на данный момент зафиксированы единичные случаи смертей от пневмонии, где коронавирус дал осложнения на фоне других заболеваний.

— У нас их всего четверо, умерших от пневмонии, где осложнения дал коронавирус. Мы еще уточняем по четвертой смерти, был ли там коронавирус. Любой вирус осложнит хронические заболевания, — подчеркнул Глава государства. 

При этом важно понимать: в стране ничего не прячут, ведь смерть человека в принципе невозможно спрятать. Более того, в целом смертность за первые два месяца этого года по республике ниже, чем в предыдущие годы. Подробную статистику из органов ЗАГС обнародуют уже в ближайшее время, для того чтобы все убедились — Беларусь ничего не скрывает. Мы действуем по рекомендации ВОЗ: боремся с вирусом точечно.

— Если видим очаг, бросаемся на него и начинаем лечить этого человека и тех, кто был вокруг. Никто так в мире не работает, — подчерк­нул Президент. — Они идут фронтом. Окружили город — ни въехать, ни выехать — и всех в домах заперли. У нас не та ситуация, чтобы такие меры принимать. И дай бог, чтобы этой ситуации у нас не было.



Не повод для решения политических вопросов

Александр ­Лукашенко в очередной раз напомнил о том, что выступает против массовой изоляции людей и карантина. Минск, по его словам, можно «нейтрализовать» за сутки, но возникает логичный вопрос: во что это обойдется и сколько будет тогда смертей?

— Поэтому не надо дурью заниматься. Нас же всегда учили: надо, чтобы проветренное помещение было, на свежем воздухе и прочее. Если уж придет такой момент, когда нам надо где‑то тушить пожар, мы его будем тушить. И притом гораздо эффективнее, чем литовский Президент. Он озаботился белорусским вирусом… Своим вирусом займись, у тебя там куча вопросов. Он еще упрекает, что, наверное, белорусы не обо всем информируют.

Сегодня из всех находящихся на лечении от коронавируса в больницах лишь немногие находятся на искусственной вентиляции легких. Кроме того, в стране около 3 тысяч аппаратов ИВЛ, привел данные Президент, плюс наркозные можно использовать в крайнем случае:

— Так чего нам сейчас изолировать людей? Их нужно обезопасить, что обязана сделать система здравоохранения, врачи должны лечить людей (это мое жесткое требование), а не ходить и закрывать учреждения, что‑то отменять. Это дело власти. Ты приди, докажи, что это надо, а власть примет решение. 

Глава государства еще раз призвал врачей соблюдать необходимые меры предосторожности при общении с потенциально заразившимися и пациентами, чтобы самим не стать носителями вируса. Случаи заражения врачей действительно были в Витебской области, поэтому туда выезжал министр здравоохранения. Председатель Витебского облисполкома также контролировал положение дел, сказал Президент:

— За трое суток взяли под контроль ситуацию. Сегодня мне уже докладывают: у них (мы же контролируем общую заболеваемость, я говорил, что мы на пике находимся) заболеваемость снизилась. Я молю Бога, чтобы и мы, как сейчас, прошли хотя бы до Пасхи этот пик. И дай бог, чтобы удалось снизить.

Александр ­Лукашенко поблагодарил врачей за успешные подходы к лечению вирусных заболеваний. И добавил:

— Сказать, что в Беларуси все тихо и спокойно, — глупость полная. Просто мы не паникуем. Занимаемся каждый своим делом. Не решаем через коронавирус никаких политических вопросов, хоть у нас политический год. Если уж откровенно, я бы сегодня мог ввести чрезвычайное положение — патрули по улицам, все сидят (по домам. — Прим. ред.) — и показать перед президентскими выборами, какой я крутой парень, что могу все взять под контроль. Не дай бог, чтобы нам реально пришлось жить в такой ситуации, когда придется ограничивать человеку возможность ходить по улицам, вывести своего ребенка куда‑нибудь. И я в эти игры играть не хочу. Мы будем бороться с любой болезнью, — подчеркнул Президент.

Подготовлено по материалам "СБ Беларусь сегодня"